Пятница, Кольцевая - Страница 25

— Здравствуйте! Какими судьбами? — Да вот, увидел недавно вашу визитку и решил вас навестить.

Так обычно шутят уверенные в собственной привлекательности люди, распространяя обаяние так же легко и бездумно, как цветок свой аромат. А она, разумеется, будет знать, что это заявление несерьезно, именно поэтому и спросит, с улыбкой глядя ему в глаза:

— Это вы серьезно?

— Конечно!

Стоп! Вот он первый аркан — наброшен и крепко затянут. Иначе ответить он не мог, чтобы ее не обидеть, а ответив, невольно вплел в свое подсознание красную нить интереса к ней. И что бы ни диктовал ему здравый смысл, скрытые механизмы теперь по-новому примутся за работу над неосязаемой тканью их общения. Он, конечно, может попробовать отшутиться:

— Я подумал, должна же презентация все-таки увеличить приток ваших клиентов!

Но эта шутка в отличие от первой не будет иметь никакого значения, как и последующие несколько минут разговора. Администратор беседует со старым знакомым и отныне новым клиентом, с улыбкой вспоминая прошлую совместную работу и активно обсуждая то будущее, ради которого клиент здесь появился. Но вот в воздух вновь взвивается аркан.

— Конечно, этот тренинг несколько другой направленности, но я вам его рекомендую, потому что здесь я ручаюсь за ведущего. Большинство наших клиентов приходят не к нам, а к нему — вы понимаете, что я хочу сказать?

Разумеется, он поймет — разве сам он не на таких ролях в своей компании? — а значит, в душе неизбежно захлестнется новый надежный узел — взаимопонимание. Таких доверительных отношений не могло возникнуть между ними раньше, пока она играла на его поле и по его правилам; пока он был ведущим, а она ведомым. Сейчас же, в новых для себя условиях, ему ничего не остается, как опереться на протянутую руку и почувствовать всю ее теплоту и нежность.

Что будет дальше? Визит за визитом вечерами после работы и каждый раз — неизбежная встреча с ней. Вновь и вновь — несколько умело брошенных слов: поддержка в усталости, ласка в печали, ободряющая радость просто так, без повода… Раз за разом — узлы, узлы, узлы. И результат — наконец-то протянутый между ними веревочный мост, по которому они неизбежно должны будут двинуться друг другу навстречу.

Вновь этот обожаемый и проклятый силуэт в горнолыжной куртке и спортивной шапочке! Повернувшись спиной, он что-то читает у дверей вагона, и ты немедленно делаешь стойку: замираешь, подавшись вперед. Уж не охотничьей ли собакой была ты в прошлой жизни? А он — не твоим ли хозяином? Ведь с самой первой, еще не раскрывшей его по-настоящему встречи ты сразу увидела в нем те качества, что достойны существа высшего порядка: активную смелую силу, умение мягко, но безоговорочно добиваться от людей того, что требуется. А самое главное, он внушал блаженную уверенность в том, что хоть на какое-то время — время вашей совместной работы твоя жизнь будет в надежных, в мужских руках. Последним она уже несколько лет могла бы наслаждаться благодаря Пете, но тот предпочитал не брать по жизни лишнего груза и упорно отказывался понимать, почему взрослая, здоровая, трудоспособная женщина не хочет решать свои проблемы самостоятельно, а видит в мужчине то жилетку для плача, то сантехника или электрика, то Жан-Клода Ван Дамма, спасающего весь мир за полтора часа экранного времени. Мало-помалу, но все же ей пришлось усвоить, что рядом — не открытая ее горю душа, не помощник по хозяйству, не защитник… А кто же тогда? Этим вопросом она старалась не задаваться, потому что прекрасно знала на него ответ: Петя — ее синица в руке.

Курица — не птица,
А кто синица?
Даже на суп
И то не сгодится…

Зато поймать легко. Как поймаешь, будет твоя, и не придется задирать голову вслед журавлям, курлыкающим в поднебесье. Она усвоила это народную мудрость если не с пеленок, то с момента крушения своей первой любви, и в принципе была Петей довольна. Интересы совпадают, приятно проводить время вместе, даже в постели все более или менее нормально (и уж гораздо лучше, чем просто ничего!). Значит, да? Да. Да… Она и до сих пор считала бы, что «да», но почему мужчины в горнолыжных куртках будят такую тоску по журавлям? Она каталась на горных лыжах всего один сезон в жизни (Пете не понравилось), и больше они не пробовали), но за неделю, проведенную среди сияющих вершин, успела понять, почему этот спорт так безумно притягивает людей. Выкатившись однажды утром на еще не изъезженный, пушистый после ночного снегопада склон и наблюдая, как опадающие снежинки искрятся в золотом воздухе, она подумала, что, пожалуй, ни одно другое занятие в жизни не способно дать такого всепоглощающего чувства свободы. Под тобою пропасть, но ты знаешь, что покоришь ее ловкими поворотами. Ты мчишься в общем потоке, но можешь почти мгновенно вылететь на край трассы и замереть, отделиться от массы, стать индивидуальностью. И подножия горы ты достигаешь лишь затем, чтобы с радостным предвкушением тронуться наверх, к новой вершине. Словом, все, чего так трудно, почти нереально добиться от жизни, ты легко обретаешь, стоя на лыжах, в горах. Или глядя на человека, одетого в горнолыжную куртку.

Иногда она позволяла себе такую роскошь, как представить себе их обоих греющимися у камина в каком-нибудь высокогорном кафе.

Ботинки сняты, перчатки сушатся на каминной полке, ноги в толстых лохматых носках грубой вязки протянуты к огню. Плечи сдвинуты, головы соприкасаются. В руках у обоих пластиковые стаканчики с глинтвейном. Он упоенно рассказывает о только что пройденной черной трассе. А она, окутанная счастьем, думает о том, что вера способна поистине двигать горы и открывать для тихого деревца, спрятанного в узком ущелье, солнечный свет.