Пятница, Кольцевая - Страница 40

Хотя, казалось бы, ну как можно сохранять трезвую голову в летней Испании, где веселье растворено в самом воздухе и от вас требуется лишь вдохнуть его, чтобы отдаться совсем иному, чем на родине, жизненному настрою. Москва начала девяностых могла порадовать разве что олигархов, сколачивавших в ней свои несметные капиталы; для всех остальных она представляла собой темные, неопрятные и враждебные человеку джунгли раннего капитализма. Непонятное общественное устройство, пустые прилавки, злоба и напряженность так и висели в воздухе. И ко всем этим прелестям — несколько слякотных зим подряд. Казалось, не только социум, но и природа не дают человеку ни малейшего шанса на радостное расположение духа.

Не то чтобы я кручинилась все эти годы — в юности такое вообще нереально, — но общий настрой чувствовала всей кожей. Родители, преподаватели, люди на улице… Их всех тяжело скрутили и оголили нервы безденежье и хаос. И надо же было мне именно в эту лихую годину страстно пожелать выучить испанский!

Возможно, именно по контрасту с угрюмой серой родиной Испания имела для меня некий романтический ореол: гитары, гранды, конкистадоры… Мантильи, фламенко, Кармен… Так или иначе, но я с энтузиазмом отправилась на курсы, где оказалась в одной группе с девушкой из гуманитарного вуза, моей ровесницей. На общем фоне Саша выделялась не всегда уместной серьезностью и отчаянной работоспособностью. Если я ходила на курсы для удовольствия и частенько могла подхалтурить с домашним заданием, то с Сашей такого не случалось в принципе. Преподавательница всегда вызывала именно ее, когда ответить не мог никто, и Саша неизменно оправдывала ее ожидания.

Я стала присматриваться к Саше. Смотреть, впрочем, было особенно не на что: одежда никак не подчеркивала фигуру; волосы не ложились в прическу, а были примитивно схвачены сзади заколкой. Правда, цвет волос не мог не вызывать завистливое чувство — сочно-каштановые, почти шоколадные. Но Саша не делала ровным счетом ничего, чтобы гордо их продемонстрировать. Лицо? Ну, лицо и лицо. Четкие, но не озаренные красотой черты. Улыбка не искрится, взгляд не манит. Я не представляла себе эту девушку в обществе мужчин.

Атмосфера на наших курсах была замечательная: радостная, раскрепощенная. Перед началом занятий мы пели испанские песни, в перерыве пили чай, а накануне праздников преподавательница с нежным именем Людмила приносила гитару. Казалось, знания сами влетают нам в головы, таинственным образом избегая нудной зубрежки. Свято исповедуя принцип «учиться надо весело», Людмила частенько рассказывала о забавных языковых казусах, да и просто о забавных происшествиях, случавшихся с ней в Испании, где ее муж был сотрудником советского консульства в Барселоне. Эти рассказы все больше возбуждали во мне желание самой пожить в стране грандов и фламенко, но именно пожить, а не совершать туристический набег. Посоветовавшись с Людмилой, я поняла, что путь для этого только один — поехать туда по обмену, с тем чтобы потом какая-нибудь испаночка пожила у меня в Москве.

После моей горячей просьбы о содействии Людмила взялась поднять старые связи и найти семью, готовую меня принять. Такая семья нашлась, но — вот незадача! — в ней было две девушки-сестры, обе мечтавшие посетить Россию. Для поддержания баланса мне предлагали взять с собой какую-нибудь подругу.

Призадумалась я серьезно. Испанского языка никто из моих подруг не знал, а перспектива работать их переводчиком с утра до ночи меня не прельщала. И получалось так, что выбирать оказалось не из кого, кроме Саши Градовой — из всей нашей испанской группы она в наибольшей степени подходила мне по возрасту и роду занятий. Такая же студентка-старшекурсница. У нас, конечно, разный внутренний настрой… Но что-то подсказывало мне, что ужиться с Сашей будет нетрудно.

В один из вечеров после занятий я изложила Саше свои планы. К моему облегчению, она с ходу сказала «да», но при этом задала ряд вопросов, которые мне до сих пор и в голову не пришло прояснить. Какова будет финансовая сторона нашей поездки? Нам предоставят в Испании только комнату или еще и питание? Должны ли мы будем вносить деньги за продукты? А оплачивать воду? Ведь на Западе, говорят, в квартирах стоят счетчики. Упоенная предстоящей поездкой, я настолько не задумывалась о ее деловой стороне, что в ответ лишь рассмеялась и пожала плечами:

— Да не волнуйся ты! Как-нибудь все решим!

Судя по Сашиному лицу, ее этот ответ не удовлетворил. Ее желание скрупулезно раскладывать по полочкам любые аспекты взаимоотношений и всегда сводить баланс слегка коробило меня и в дальнейшем. Например, когда я стала оформлять испанским сестрам приглашение в Россию, оказалось, что сделать это стандартным путем, через ОВИР, почти нереально. В лучшем случае оформят к тому времени, когда испанки планировали покинуть Россию. Я заметалась, не зная, к кому бросаться за помощью, и тут проблему спокойно разрулила Саша. Она оформила приглашение через студсовет своего вуза и по факсу передала в Барселону. Я прыгала от радости и выражала горячее восхищение ее организаторскими способностями. Но Саша отреагировала на это весьма своеобразно:

— Я просто вношу свой вклад в поездку.

Пусть это и было чистой правдой. Более того, от двоих путешествующих вместе именно так и требуется поступать, но мне показалось, что этой фразой Саша сразу отгородилась от меня. Ты внесла свой вклад, я внесла свой — вот мы и в расчете. Мне же, признаться, хотелось не расчетов, а дружбы.